«Выступление Бренна в Римском сенате было встречено с возмущением. Как может человек, пользуясь своей неприкосновенностью, хулить нашего обожаемого ВОЖДЯ»?!

«Вероятность нападения виков на наши Северные границы возрастает с каждым днем».

«Переформирование преторианской гвардии вызвано необходимостью защитить императора от вредного воздействия облученных гвардейцев».

«После тяжелой болезни центурион Марк Проб ушел в отставку».

«Монголы никогда не вернутся».

«Акта диурна», 11-й день до Календ октября[72]

Кумий развалился на мраморном сиденье. Храм Минервы был не особенно удобен для подобных сборищ. Кумий предпочел бы ближайшую таверну. В правой руке поэт сжимал свернутую трубочкой рукопись, левой картинно подпирал голову. За последний год он сильно растолстел. В тоге ему было неловко, постоянно чесалась спина.  И  кто придумал ходить на заседания коллегии поэтов в тоге. Девушка в белой палле села рядом. Красивые у нее волосы, золотые. А вот шрам на щеке портит красотку, добавляет вульгарности.

— Ты меня помнишь? — спросила девушка. — Я — Ариетта.

Кумий тут же восстановил в своей памяти список всех известных ему имен. Ариетта там значилась. С примечанием: неинтересная особа.

— Я пробовала сочинять библион. Кажется, что-то получается, — она воображала, что Кумию интересно слушать разговоры о ее планах. Вот если бы она заговорила об отрывке его нового библиона, что напечатали в ежемесячнике «Континент», тогда бы Кумий мог немного поговорить об этом с Ариеттой.

— Я читала отрывок твоего библиона в «Континенте».

Вот как? Кумий милостиво кивнул.

— Смотри, это же Неофрон! — воскликнула Ариетта.

При этом имени Кумий брезгливо сморщился. Неофрон вошел в литературу напористо  и  мощно. Еще вчера никто его не знал — сегодня все о нем говорили. Правда, за ним пока числилось лишь два небольших рассказика. Но он обещал новый библион.  И  читающая публика затаила дыхание. Сам Бенит назвал его надеждой римской литературы.

Статного парня с военной выправкой  и  кирпичным оттенком широкоскулого лица сразу же окружило несколько шепелявых подхалимов.

Вошел Бенит.  И  все поэты встали. Невероятно! Они встали, увидев Бенита. Даже Ариетта дернулась подняться. Но потом глянула на Кумия  и  осталась сидеть. А Кумий еще наглее развалился на скамье  и  похлопывал трубочкой рукописи по колену.

— Вставай! — прошипел ему в спину критик Галликан.

— Это еще почему? — нагло отозвался Кумий. — Разве мы в сенате? Здесь состязание поэтов. А Бенит уступает мне по таланту. Уж скорее он должен вставать, когда я вхожу.

Кумий говорил достаточно громко, так что его все слышали.  И  Бенит тоже слышал. Лицо диктатора пошло пятнами. Неофрон подошел к скамье Кумия небрежно-уверенной походкой, поигрывая могучими плечами,  и  вдруг ухватил поэта за край туники да за складки тоги на боку, поднял в воздух  и  поволок к выходу. Напрасно Кумий дергался, напрасно яростно дрыгал ногами — из могучих рук бывшего преторианца ему было не вырваться. Неофрон с размаху вышвырнул его из храма. Кумий покатился по ступенькам, разбил лицо, разбил колени  и  локти.

— Это будет тебе хорошим уроком! — крикнул Неофрон.

Хныча, Кумий поднялся  и  вдруг, набычив голову, рванул назад. Слезы ярости брызнули из глаз. Кумий размахивал слабыми руками  и  выкрикивал:

— Я сейчас его убью… сейчас убью… Удар кулака опрокинул его на ступени. Перед глазами все заволокло красным туманом. Подняться Кумий не сумел — сил не стало. Он медленно сползал вниз. Бочком, прижимаясь к стене, выбралась из дверей Ариетта. На Неофрона она смотрела с ужасом. Тот наверняка принял ее взгляд за восхищение. Зато Бенит восхитился в самом деле искренне. Демонстративно похлопал в ладоши, потом одобрительно положил руку на плечо бравому сочинителю.

— Вот так  и  надо всегда  и  во всем — дерзко! — воскликнул он. — Мы — первооткрыватели.  И  мы победители.

— Все равно Кумий пишет лучше, чем ты, Неофрон,  и  чем ты, Бенит! — неожиданно для себя выкрикнула Ариетта.

— Так он пишет лучше? — поинтересовался Неофрон. Сбежал по ступеням  и  пнул лежащего в бок. — Так ты говоришь, лучше? — Он вновь замахнулся, глядя на нее с издевкой.

—  И  я пишу лучше тебя! — выкрикнула она. Неофрон сделал шаг в ее сторону  и  остановился. Рассмеялся:

— О тебе я вообще не слышал. А ты, диктатор Бенит, слышал об этой телке?

— А кто она такая? — пожал плечами тот.  И  оба первооткрывателя-победителя удалились.

Кумий стоял на четвереньках возле фонтана,  и  его рвало желчью.