Комната отдыха была пуста;
– Нет, – наконец решился он. – Мы не будем включать свет. Для того, что я хочу сказать тебе, он не нужен.
– За сегодняшнюю ночь я по горло сыт темнотой, – проворчал Байрон.
– Мы не будем закрывать дверь.
Спорить Байрону не хотелось. Он плюхнулся
Джоунти тем временем занимался странным на первый взгляд делом: он подпер дверь своей модной тростью таким образом, что ее набалдашник освещался проникающим светом.
– Не спускай с нее глаз, – велел он. – Она даст нам понять, когда посторонний человек приблизится к двери.
Байрон вяло заметил:
– Мне совершенно не хочется играть
– Я вполне понимаю твое состояние, – сочувственно произнес Джоунти, – но если я позволю тебе сейчас терять время на отдых, то последствия этого легкомыслия трудно себе представить. Мне хотелось бы объяснить тебе, что именно я имею
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Байрон чуть было не подскочил
– Отец никогда не рассказывал об этом.
– Я был бы удивлен, если бы он стал рассказывать. Я был известен ему под другим именем. Кстати, ты что-нибудь знаешь о своем отце?
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что ему угрожает большая опасность.
– Что?!
Джоунти молитвенно сложил руки:
– Пожалуйста, не кричи так!
Байрон понял, что все это время они разговаривали шепотом.
Джоунти продолжал:
– Постараюсь объяснить тебе. Твой отец заключен под стражу. Ты понимаешь, что это значит?
– Пока не совсем. Кто заключил его под стражу, и что ты имеешь
Голос Байрона задрожал. Хлороформ и близость смерти не шли ни
– Неужели, – продолжал тот, – тебе ничего не известно о работе, которую выполнял твой отец?
– Если ты знаешь моего отца, то знаешь и то, что он – скотовод с Вайдемоса. Это его работа.
Джоунти улыбнулся:
– Конечно, ты вовсе не обязан доверять мне, хоть я и рисковал из-за тебя своей жизнью. Но мне уже ясно, что ты скажешь. Я знаю гораздо больше. Мне, например, известно, что твой отец участвовал
– Я возражаю, – раздраженно запротестовал Байрон. – Услуга, которую ты оказал мне этой ночью, не дает тебе права делать подобные умозаключения о моем отце.
– Ты глуп, дружок, и мы даром теряем время. Я знаю, что говорю. Тирания арестовала твоего отца, и он может умереть.
–
– Мне это доподлинно известно.
– Давай прекратим это, Джоунти. Я уже давно не верю
– Продолжай, – голос Джоунти зазвучал насмешливо. – Как ты думаешь, зачем я рассказываю тебе все это? Позволь напомнить, что только моя осведомленность,
– Начни сначала и объясни мне все подробно. Я слушаю тебя, – прошептал Байрон.
– Прекрасно. Уверен, что ты считаешь меня деревенским простачком из Королевства Космической Туманности, хотя на самом деле я прибыл с Веги.
– Я предполагал это по твоему акценту. Но данный факт не казался мне достойным внимания.
– Тем не менее, это важно, друг мой. Я прибыл сюда, потому что, как и твой отец, не люблю Тиранию. Более пятидесяти лет тиранийцы угнетают наш народ. Это продолжается слишком долго.
– Я не интересуюсь политикой.
Джоунти возвысил голос:
– Поверь, я не принадлежу к числу эмиссаров, стремящихся вовлечь тебя
– Сэр, вы рассказали мне гораздо больше, чем я мог надеяться, – Байрон не смог скрыть неприязни к собеседнику. Претенциозные манеры Джоунти действовали ему на нервы.
– Понимаю. Но ты должен знать это, потому что именно благодаря всему, мною сказанному, я встретил твоего отца. Он работал со мной, или, вернее, я с ним. И при этом твой отец выступал не как знатный дворянин с планеты Нефелос. Ты понимаешь меня?
Байрон кивнул.
– Да.
– Не стоит дальше углубляться
– Это почему же?
– Могут ли тиранийцы, схватившие отца, оставить на свободе сына?
– Ты хочешь сказать, что тиранийцы поместили бомбу
– Отнюдь не бред! Попытайся поставить себя на их место. Тиранийцы управляют пятьюдесятью мирами.
Байрон все еще переживал свой ночной кошмар. До его слуха доносился шум из коридоров. Он почти физически ощутил, как шелестит
–
Собственная логика восхитила его.
Джоунти приблизился, и его дыхание коснулось виска Байрона.
– Твой отец популярен. Его смерть – тиранийцы отлично понимают это – может привести к самым пагубным последствиям, вплоть до массовых беспорядков. Возможен бунт, а ты, как новый Господин Вайдемоса, можешь возглавить его. Это не входит
– Я не верю тебе! – Байрон все еще пытался сопротивляться.
– Ты заходишь слишком далеко, Фаррилл, – Джоунти расправил плечи. – Тебе не стоило бы полностью игнорировать услышанное. Твой отец, защищая тебя от действительности, сослужил тебе дурную службу. Думаю, ты не сумеешь оправдать его надежд. Ты просто не
Байрон хмыкнул.
Джоунти продолжил:
– И все же здесь, на Земле, ты находишься не случайно. Это тоже может служить объяснением, почему тиранийцы хотят убить тебя.
– Все это ужасно напоминает дешевую мелодраму.
– Да ну? Что ж, пусть так. Если ты не хочешь посмотреть правде
Байрон моргнул:
– Постой! А тебе-то какое до этого дело?
– Я патриот. Я мечтаю увидеть мое Королевство свободным. Я мечтаю о временах, когда его народ сам изберет себе правительство.
– Стоп!
Последние слова прозвучали с откровенной издевкой.
Джоунти вновь присел и, как бы не замечая иронии, продолжил:
– Мои земли конфискованы. Все, что оставил мне
– Я? Но мне всего двадцать три года, и я ничего об этом не знаю. Поищи лучше кого-нибудь другого.
– Найти другого несложно, но он не будет сыном твоего отца. Если твоего отца убьют, то Господином Вайдемоса станешь ты, и поэтому мне нужен именно ты, даже если бы тебе было всего двенадцать лет и ты был бы полным идиотом! Ты мне нужен по той причине, по которой тиранийцы стремятся избавиться от тебя. И если ты не послушаешь меня, то угодишь им
Джоунти замолчал
– Никто, – прошептал Байрон. – Никто из тех, кого я знаю, не мог хотеть убить меня. Значит, все, что ты сказал о моем отце – правда!
– Правда. Рассматривай это, как объявление войны.
– Ты считаешь, что так будет лучше? Думаешь, благодарные народы когда-нибудь воздвигнут мне памятник? Один против ядерной заразы, находящейся на расстоянии десятков тысяч миль отсюда! – Его голос окреп. – Думаешь, это осчастливит меня?
Джоунти выждал, но Байрон ничего не собирался прибавлять к сказанному.
– И что же ты намерен делать? – спросил Джоунти наконец.
– Намерен отправиться домой.
– Ты так ничего и не понял!
– Повторяю, я намерен отправиться домой. Чего ты хочешь от меня? Если отец еще жив, я постараюсь освободить его. А если он умер, я… я…
– Успокойся! – резко оборвал его Джоунти. – Ты рассуждаешь как младенец. Тебе не удастся вернуться на Нефелос. Ты не понимаешь этого? С кем я разговариваю – с сопляком или с юношей, знакомым со здравым смыслом?
– И что же ты предлагаешь? – тихо спросил Байрон.
– Знаком ли ты с Правителем Родии?
– Лучшим другом тиранийцев? Я знаю его. Любой житель Королевства знает его. Хенрик V, Правитель Родии.
– Встречал ли ты его когда-нибудь?
– Нет.
– Именно на этом и строится мой план. Ты не знаешь этого человека, Фаррилл. Это настоящий дьявол. Но если тиранийцы конфискуют Вайдемос, как это случилось с моими владениями, им завладеет не кто иной как Хенрик.
– Почему?
– Потому что Хенрик имеет определенное влияние на тиранийцев. И это может помочь нам.
– Не вижу, как именно. Скорее он передаст меня
– Да, это
– Ты так близко знаком с ним?
– Никогда не делай поспешных выводов. Однажды, во главе посольства, я побывал при дворе Хенрика. Он наверняка не сможет вспомнить меня, но самолюбие не позволит показать этого. Таким образом, ты будешь представлен ему. Письмо я дам тебе завтра утром.
– Но защита диплома…
– Пустая формальность. Это так важно для тебя?
– Уже нет.
– У тебя есть деньги?
– Да, достаточно.
– Отлично. Это лучше, чем если бы их было слишком много. – Речь Джоунти стала торопливой. – Фаррилл!
– Что?
– Возвращайся к остальным. Никому не сообщай о своем отъезде. Пусть поступки говорят сами за себя.
Байрон задумчиво кивнул. Где-то далеко
Но теперь, когда он знал правду, или, по крайней мере, большую ее часть, об участии отца
– Я сделаю все, как ты сказал, Джоунти.
Сандер Джоунти взглянул на него, и
Несколько секунд Джоунти всматривался
Войдя
Приемо-передающим устройством был он сам, его нервная система, его мозг. Он уловил повторяющийся через равномерные промежутки сигнал.
– … вызов… вызов… вызов… вызов… вызов…
Передать сигнал было несколько сложнее, чем принять его. Для этого требовалось полное сосредоточение. Помощь
– Я здесь!
Необходимости представляться не было.
Сигнал вызова плавно перешел
– Приветствуем вас, сэр. Захват Вайдемоса произошел. Хотя, конечно, эта новость еще не стала достоянием общественности.
– Меня это не удивляет. Кто-нибудь еще замешан
– Нет, сэр. Господин Вайдемоса не сделал ни одного заявления. Сильный и преданный человек!
– Да. Но нужно нечто большее, чем просто сила и преданность. Немного осмотрительности никому не помешает. Ладно, неважно! Я говорил с его сыном, новым Господином, который уже оказался лицом к лицу со смертью. Он может быть нам полезен.
– Можно узнать, каким образом, сэр?
– Время покажет. Завтра он отправится на встречу с Хенриком с Родии.
– С Хенриком?! Юноша подвергает себя большому риску! Знает ли он о случившемся?
– Я сказал ему столько, сколько мог, – перебил говорящего Джоунти. – Пока мы не можем сказать ему большего. Пока он только человек, который рискует, – как, впрочем, и любой другой. Мы только используем его. Больше не вызывай меня на связь, поскольку я покидаю Землю.
И, не попрощавшись, Джоунти оборвал сеанс связи.
Он тщательно обдумал события сегодняшнего дня и особенно ночи, мысленно взвешивая каждое из них. Губы его растянулись
Не оставалось никакой возможности для случайности.